Маленькие хитрости

Владимир БЕРЕЗИН, специально для «Кашина»

Отчего-то легковозбудимые мои соотечественники, выкликая нищету и голод, стали вспоминать знаменитую рубрику «Маленькие хитрости» в прекрасном журнале «Наука и жизнь» и считать её символом советской нищеты и отсталости.

Я вырос на подшивках «Науки и жизни» и поднимусь в её защиту. Многие идеи там были вовсе не от бедности, а от здорового прагматизма. (Недаром легенда гласила, что японцы переводили и переиздавали эти советы). Зачем бежать в магазин за дюбелем, если под ногами лежит кусок оплётки от провода?

Несомненная скудность — сама по себе, хитрости — сами по себе, а людские привычки — сами по себе.

Дело в том, что тут, как минимум, три группы советов — одни действительно построены на нищете, другие, на свойственной всем нациям бережливости (и британским, и русским обывателям иногда хочется сделать что-то из отходов самим). Более того, есть ещё использование всякой мусора для вместо мелких приспособлений – эти приспособления есть в магазинах всех стран, но штуковина эта вдруг понадобилась прямо в этот момент – и что американцу в Америке до магазина надо ехать час, что у нас столько же до рынка на троллейбусе. К тому же повседневное обладание этой штуковиной нужна профессионалу, а тебе – только раз в жизни.

Явление это интернациональное. Остроумный британец Джером К. Джером писал про маленькие хитрости своего времени так: «Я помню многое, в том числе и такое, что относится к далекому прошлому. Конечно, я не надеюсь, что ты, благосклонный читатель, только еще вступающий в цветущую пору жизни, в тот возраст, который беспечная молодежь называет средним, вспомнишь вместе со мною время, когда больший спросом пользовался некий журнал, именуемый “Мастер-любитель”. Цель у него была благородная. Он стремился проповедовать высокую идею независимости, распространять превосходное учение о самопомощи. В одной главе читателю разъяснялось, как банки из-под австралийских мясных консервов превратить в горшки для цветов; в другой главе — как превратить кадку из-под масла в вертящийся табурет для рояля; в третьей — как использовать старые шляпные картонки для устройства жалюзи, — принцип всей системы заключался в том, чтобы изготовлять всё что угодно из вещей, для этого не предназначенных и как нельзя более неподходящих. <…> Рамки для картин можно было смастерить из пробок от имбирного пива. Набрали пробок, нашли картину — и дело сделано. Количество имбирного пива, которое требовалось выпить прежде, чем приступить к изготовлению каждой рамы, а также действие, производимое этим напитком на физическое, психическое и моральное состояние изготовителя, — все это не интересовало журнал. По моим подсчетам, для картины среднего размера потребовалось бы шестнадцать дюжин бутылок. Еще неизвестно, сохранится ли у человека малейшая охота делать раму для картины после выпитых им шестнадцати дюжин бутылок, да и не перестанет ли ему нравиться сама картина. Но это, конечно, вопрос второстепенный».

Даже ирония по поводу домашних советов – интернациональна.

И, наконец, были советы домашнему мастеру, заключающиеся в приёмах работы с инструментом и вообще каких-то приёмах работы.. Они актуальны и сейчас, вне качества индустрии, потому что связаны именно с приёмами работы.

Но эти советы – ещё и индикатор развития цивилизации.

Увеличилась доля одноразовых предметов вокруг нас – с одной стороны мы перестали чинить некоторые простые вещи (кто, кто заправляет стержни для авторучек?), с другой стороны – умершие на наших руках детали быта могут послужить строительным материалом буквально для всего.

Широко шагнула вперёд бытовая химия от красок и клеев до строительных смесей. Никто не хранит кистей до следующего ремонта.

Совок для сыпучих веществ предлагают сделать из детской кегли, потому что в шестидесятые годы детскую кеглю было проще найти, чем пластиковую бутылку. А в наши времена полно советов, как именно из бутылок сделать воронки, кормушки и дом для хомяка. Кстати, кровожадное отношение к детским игрушкам – все эти отрезанные головы пупсов на фаркопах и горловинах бензобаков, зайцы-попрыгайцы, набитые гайками и болтами – это вечно.

Раньше полиэтиленовые пакеты были дефицитом, а теперь не знают, как от них избавиться. То, что было многоразовым, становится одноразовым.

Вот, к примеру, ремонт телевизоров — меня как-то учили ремонтировать блоки РЛС зенитного-ракетного комплекса. Товарищ рассказывал мне, что одному курсанту откусили на электронной лампе все ножки, кроме ножек питания, и она светилась красненьким огоньком, но ничего в схему не выдавала. Чтобы догадаться об этом и устранить неисправность, понадобилась большая удача. Но пришли иные времена, и изменилась сама идеология починки – собственно, ничего не чинят (особенно, в условиях боевой обстановки) — вынимают блок за ручку и заменяют другим.

Я-то сдохну, как человек старого мира, с его бытовыми привычками — мне до сих пор тяжело выкидывать упаковку, всякие чистые банки и коробочки.

Особая черта публикаций прошлых времён – это ремонт исчезнувших объектов. Реставрация литер пишущей машинки (Кстати, очень интересна битва в языке двух выражений: «пишущая машинка» vs «печатная машинка»). Нет, ясно, что эти машинки у кого-то есть, желающих поделиться своим счастьем просят не вставать. Но тут именно исчезнувшая реальность, а ведь если под рукой не оказалось новой ленты для машинописи, можно восстановить высохшую, используя совет москвича В. Румилова — размотав ленту, на нее кладут бывшую в употреблении копировальную бумагу, нарезанную узкими полосами, Красящий состав переходит на ленту, если ее прогладить горячим утюгом. Впрочем, я как-то за отсутствием этой ленты просто заложил копирку поверх листа и напечатал текст вслепую.

Шариковые ручки уже есть, но починка пишущего узла на стержне и заправка стержня пастой ушли из жизни. Особую ностальгию представляет фраза «Тот, кто имеет дело с чертежами на кальке…»

Через «Маленькие хитрости» проглядывает материальная культура Атлантиды – радиолы и телевизоры с линзой. Магнитофоны «типа “Электроники-302”»! Добрый мой товарищ замечал: «Магнитофоны мы допиливали массово, поскольку держать пальцем тугую клавишу перемотки было не всякому под силу. В процессе допиливания многие открывали для себя причину, по которой фиксацию клавиш не сделали на заводе – пазы в фигурной пластине должны быть очень точными, иначе клавиша застревает или самопроизвольно отщёлкивается». А старые газеты! Вот что утеряно, так это культура вторичного использования старых газет. Да и газет-то не стало – огромных полотнищ «Правды», ведь они когда-то везде висели по туалетным комнатам – у интеллигентов аккуратно нарезанные, у простых людей – на гвозде. Ими грунтовали стены, в них чистили картошку. Хорошо умятые в сапоги газеты спасали от зимнего холода.

Вот тут что интересно: здесь есть типовые советы, за это время решённые промышленностью – колёсики на чемодане. Такими же советами были схемы пульта для телевизора на проводах (не радиопульта, а именно проводного переключателя, которые четыре программы и переключал). То есть, объект существует и ныне, но промышленность наводнила рынок ИК-пультами.

Тут и очередной совет про малярные кисти (продление их службы или замена – едва ли не самая частая тема советов), и чудесный аккумулятор на мотоцикле, который, если ничего не предпринять разъедает блестящие поверхности железного коня и вашу одежду.

В одной из подборок совет начинался со слов: «Если раскололась крышка фарфорового чайника, разбилось блюдо, сильно не огорчайтесь», пишет Р. Аркадьев (г. Москва). Тут бы и оборвать эту речь.

Но главный пафос этой поныне существующей рубрики в том, что простой человек с плоскогубцами побеждает всё. Он останавливает войны и чинит разрушенное. Он снимает с жены колготки и заменяет ими ремень вентилятора в движке автомобиля и довозит жену в аэропорт – без колготок, но во-время.

Полвека назад он был не глупее нас-нынешних. Никто не может истребить и принизить его. И, что ни случись, он вывернется, всё починит и придумает три новых способа закатки огурцов.

Кстати, если вам нужно стеклянных банок для консервирования, вы можете забрать их у меня.