Почти месяц прошёл с момента выборов в Государственную думу. Отшумели дискуссии о легитимности российского парламента, отгремели дебаты между теми, кто пошёл на выборы и теми, кто предпочёл в них не участвовать (споры эти иногда накалялись до какого-то невероятно истерического градуса, спустя месяц их даже смешно читать). Дума резво взялась за работу и начала придумывать разнообразные адские законы, ведь новое пополнение депутатов тоже хочет оставить свой след в истории русского парламентаризма. Словом, никто не проснулся в другой стране, как шла мрачная политическая жизнь 2016 года, так она и идёт.
Совершенно неинтересно обсуждать причины того почему выборы обернулись триумфом «Единой России» — об этом сказано было много, наверное, даже слишком много. Да и огромный процент мест полученных Единой Россией не является чем-то по-настоящему экстраординарным, если вспомнить выборы 2007 года или, что ещё смешнее, президентские выборы 2008 года, на которых Медведев соревновался с такими титанами как Богданов и Миронов. Интереснее поговорить о самой Государственной думе.
Бесспорно, что нынешний созыв Государственной думы будет более реакционным и, наверное, самым реакционным за всю историю этого института. Интереснее другое. Предыдущая Дума, прозванная «бешеным принтером», тоже была реакционной, но по-другому. Она сооружала свою реакционность на ходу, сочиняя законы, которые могут помочь заткнуть рты всем недовольным и несогласным группам населения. На протяжении пяти лет она сочиняла себе образ врага, которого нужно победить и разгромить. Но важно понимать, что чаще всего это был экспромт, нежели продуманная политика. В общем, та Дума была реакционным парламентом in the making.
С нынешней Думой все немного иначе. Это Дума реакции, но уже не хаотической, а институционализирующейся. И, безусловно, эта Дума будет злее и конкретнее предыдущей. Она уже очертила границы того, с чем она хочет бороться. Пожалуй, многолетняя эволюция российского парламента в 2000-е и 2010-е годы дошла до той черты, где парламент стал идеальным приложением к режиму, прекрасным примером института нового мира, который сооружали в России на протяжении последних лет. В ней соседствует Милонов и Мизулина, Поклонская и Яровая, Неверов и проведённые им в Думу безымянные депутаты, которые должны репрезентовать простой народ. Все безумие внутренней политики предыдущих пяти лет слилось здесь в невероятный и завораживающий коктейль традиционализма.
Именно такой эта Дума и должна была быть. И наивны были те, кто истерически призывал прийти и проголосовать за Яблоко (ну или против Яблока, но за Парнас) — если они, конечно, писали и говорили всерьёз. Потому что они до сих пор относятся к происходящему в России как к чрезвычайному положению, как к чему-то экстренному, хотя это уже стало новой нормой и воспринимать это нужно именно так. Уточню — то, что это стало нормой и единственным внутренним содержанием российского режима, не значит, что это правильно и хорошо; это не значит, что я с этим согласен. Просто нельзя относиться к этому как к чему-то несерьёзному и временному; нет, это серьёзно.
На протяжении 10-12 лет в России было очень распространён такой аргумент по поводу Государственной Думы — да, там много всяких неприятных и нехороших людей, но там есть ещё и депутат X или писатель Y или певец Z, он приличный человек и вообще хороший. Это поддерживало жизнь в иллюзиях по поводу Думы, да и не только её — та же схема работала с любым институтом: с Общественной палатой, с партиями, с какими-нибудь дискуссионными клубами Единой России и молодежными общественными движениями. Все они пытались хотя бы иногда намекать на свою нормальность, что заставляло многих относиться к ним всерьёз, как к полунормальным институциям.
Поэтому даже хорошо, что нынешняя Дума такая. Во-первых, для нынешнего режима она ничего не значит и даже если бы там треть депутатов была от Яблока и Парнаса, то в архитектуре режима это бы ничего не изменило. Во-вторых, и это важнее, такая Дума дарит шанс на расставание с иллюзиями. Нынешний созыв российского парламента не получится считать приличным или хотя бы полуприличным, он не даёт на это никаких шансов. Нужно быть совсем каким-то наивным человеком в приросших к лицу розовых очках, чтобы разглядеть за лицами депутатов Государственной Думы что-то большее, чем простую констатацию того факта, что если они кого и представляют, то коллективный режим и его видение российского общества.
Понимание того, что тебя обманывают — это уже неплохо. До этой стадии осознания проблем российское общество дозрело после предыдущих выборов. Теперь же дело за тем, чтобы разобраться в том, как прекратить обман и заставить с собой считаться. На этих выборах общество выступило крайне слабо — отчасти из-за того, что по нему был нанесён мощный удар реакционной политикой, а отчасти от собственной несерьезности. Почему-то было решено, что можно обращаться просто к ценностям и моральным нормам и просить у людей поддержки исключительно на этом основании. «Проголосуйте за нас потому что мы честные». «Проголосуйте за нас потому что наши с вами сердца стучат в унисон». «Проголосуйте за нас потому что мы не Единая Россия, а ещё мы не любим Путина». Все это очень слабо и не уверен, что сработало бы на выборах полностью лишенных административного ресурса, политических ограничений и цензуры. Провал оказался в какой-то степени закономерен.
Никто даже и не подумал о том, чтобы всерьёз побороться за среднего избирателя Единой России. Никто не попытался предложить бюджетнику и рабочему, малообеспеченному селянину или ученому, что-нибудь что будет интересно и важно именно для него. Никто не задумывался о чем-то более серьёзным чем откровенно популистские лозунги. Условно левые партии не предлагали какой-нибудь реформы трудового законодательства, а если и предлагали, то делали это так тихо, словно они боялись, что их действительно кто-то услышит. Гегемония Единой Россия укрепилась не только благодаря власти и фальсификациям, но и потому что никто по-настоящему не попытался подорвать её электоральную базу.
Поэтому следующим шагом после освобождения от иллюзий должно стать появление какой-то глобальной тощей повестки для всех хоть сколько-то оппозиционных движений. Примеров масса, самый яркий, понятный и близкий для нас — это Мексика, которая 70 лет находилась под властью Институционной Революционной партии (этакая Единая Мексика, десятилетиями руководившая местной политической системой, срастаясь с криминалом и крупным бизнесом). Эта гегемония была похоронена благодаря усилиям многих людей, сумевших выработать общие цели и задачи и осознать, что прекращение этой гегемонии будет благом для всех. «Альянс за перемены», созданный во второй половине 90-х годов, смог объединить две крупные оппозиционные партии и несколько мелких, привлечь под свои знамёна многих людей, обычно голосовавших за ИРП и убедить их в правильности своей позиции. В июле 2000-го года их кандидат Висенте Фокс был избран президентом Мексики.
Это пример того пути, который должна пройти и российская оппозиция. Более того, не должна, а обязана, если хочет достичь хоть чего-то.
Если не осознает в этот раз, то этот путь придётся проходить следующему поколению политиков. Или тому, что будет после него. Или тому, что будет ещё позже. Так или иначе, это препятствие когда-нибудь будет преодолено, потому что здесь как в школе — нельзя идти в 10-й класс не освоив программу 8-го. Когда-нибудь придётся пройти этот урок.
Но неужели вам и правда так хочется годами смотреть на лица депутатов Государственной думы, что вы готовы находиться в плену иллюзий так долго?
