«Незнакомые лица улыбались с экрана
Кто-то снова просит денег на строительство храма
Можно пить днём, но нельзя по ночам
Я перестал удивляться подобным вещам»
Ploho – Размножение
24 июня закончил работу действующий созыв Государственной думы. Он запомнился нам совершенно безумным стремлением депутатов запрещать что-либо и регулировать не только общественную, но и личную жизнь граждан. Постоянное присутствие в информационном поле запретительных инициатив и скорость принятия отдельных законопроектов в один момент породили в определённых кругах для парламента такую характеристику как «бешеный принтер».
Леонид Волков в фейсбуке уже высказывался, что такая активность депутатов, и в первую очередь то, что инициаторами запретов часто становились парламентские «оппозиционеры», является реакцией на события конца 2011 и начала 2012 годов. Администрация президента посылала протестному избирателю сигнал. Вы голосовали за СР или КПРФ как «любую другую партию»? Тогда получите Мизулину от Справедливой России и демонстративную ностальгию по сталинизму от КПРФ! Голосовали против Единой России? Тогда пусть остальные партии в ваших глазах станут ещё большими людоедами.
Но мне ситуация видится несколько шире, чем наказание протестного избирателя и «закручивание гаек». Мы действительно живём в эпоху реакции, реакции властей на искренний порыв тысяч наших сограждан, озвучивших своё стремление к светлой России будущего. Но мне кажется, что эта реакция является чем-то большим, чем судорожное стремление к выживанию через запреты. Власть хорошо поняла, что той зимой людей на улицы вывели не мы, несогласные. Более того, события протестной зимы 2011-12 годов стали для многих из нас неожиданностью, их никто не планировал и не готовил. Всерьёз о говорить о массовых протестах до их начала тогда мог только вечно предсказывавший скорый «крах режима» Гарри Каспаров, однажды проигравший спор Борису Немцову, обещая неминуемую революцию в конке 2010 года. Десятки тысяч люди вышли на улицы совсем не потому, что их организовала на них оппозиция, а потому что случилось такое событие, которое на общем фоне ярко выделялось для людей своей несправедливостью. Было ли это отложенной реакцией на рокировку или шоком от массовых фальсификаций сказать могут только исследователи. Но факт остаётся фактом, это был спонтанный и искренний порыв, мало связанный с усилиями оппозиционных движений и лидеров, а связанный именно с чувствами самих людей.
Революции, успешные и нет, начинаются со скандалов. Сфальсифицированные выборы, резкий и болезненный обман ожиданий, чья-то гибель и многое другое. Если вы посмотрите, с чего начинались народные бунты, вы всегда найдёте ту искру, которая задела чувства людей. Но что будет, если сходные чувства люди будут испытывать постоянно? Если уровень ада будет поддерживаться намеренно и может даже увеличиваться?
Мне кажется, что в первую очередь власти ставили себе целью не ограничение или запрет чего-то конкретного, а создание специфической атмосферы непрекращающегося ада. Когда безумие обыденно, мы перестаём удивляться, и тем сложнее становится сопротивляться.
Результат такой политики налицо. К новым выборам, потенциальной точке «нестабильности», которую власть явно ожидала и к которой готовилась, многие «несогласные» подошли в состоянии эмоционального истощения. Мы перестали удивляться происходящему, а потому и возмущение теперь ограничивается максимум шутками в социальных сетях. А любое событие, ранее способное вывести людей на улицу, просто утопает в непрекращающемся потоке себе подобных.
