Судьбы людские: тысячники ЖЖ

От Кашина: Наши друзья из проекта «Последние 30» в очередной серии своего большого исследования о современной России коснулись ключевой для, по крайней мере, меня субкультуры нулевых — пользователей Живого журнала. Мы счастливы воспроизвести их галерею о тысячниках ЖЖ здесь, у себя на сайте, потому что без этих людей не было бы того Кашина, которого мы знаем и любим, а для нашего сайта это само по себе — достаточный информационный повод.

Смотрите в эти лица, читайте.

Оглавление

1. Елена Костюченко, журналист, 27 лет, Москва
2. Алексей Рощин, социальный психолог, 47 лет, Москва
3. Дмитрий Бутрин, заместитель главного редактора ИД «Коммерсант», 40 лет, Москва
4. Татьяна Никонова, преподаватель МПГУ, 37 лет, Москва
5. Константин Крылов, лидер «Национал-демократической партии», 47 лет, Москва
6. Анастасия Каримова, глава спортивной PR-службы, 26 лет, Москва
7. Сергей Ильин (Ефим Дикий), главный редактор журнала «ВПП», 51 год, Москва
8. Марина Литвинович, политтехнолог, 40 лет, Москва
9. Всеволод Емелин, 56 лет, рабочий, Москва
10. Иван Давыдов, заместитель главного редактора The New Times, 40 лет, Москва

Иван Давыдов, заместитель главного редактора The New Times, 40 лет, Москва

Я познакомился с интернетом, когда учился на философском факультете МГУ. На нашей кафедре логики в середине 1990-х годов было много интересующихся разработкой искусственного интеллекта и компьютерной сферой. Благодаря этому на кафедре интернет появился довольно рано.

Когда вышел в сеть в первый раз, то жутко разочаровался. Я немедленно нашел сайт философа фон Вригхта, которым тогда сильно интересовался. Там был мэйл, на который я ему написал письмо. Он мне не ответил. Меня это очень обидело. Я был юн и горяч, был уверен, что написал красивое письмо, которое он непременно должен был заметить и вступить со мной в переписку. А старик меня проигнорировал.

Когда начался русский ЖЖ? В 1999-м или в 2000-м году? Короче говоря, его нашел Миша Вербицкий, с которым мы находились в приятельских отношениях. Он разместил эту ссылку на сайте «Империум Ленин.Ру», где он тогда вёл по сути блог, хотя слова «блог» еще не было, наверное. Тогда же другой энтузиаст русского интернета Рома Лейбов из университета Тарту опубликовал свой знаменитый текст в ЖЖ: «Попробуем по-русски… Смешная штука». Он кинул ссылку в аську, и я зарегистрировался. Но вначале я ничего не писал, а только читал.

Начал писать, когда появилась тусовка. Одним из ее основателей как раз и был Вербицкий, поклонником которого я являюсь. Это очень нетривиальный автор. Можно сказать, поэт русской ненависти. Так как я следил за его творчеством, я стал внимательным читателем его ЖЖ. Появились люди, которые с собой в ЖЖ притаскивали многих интересующихся. Это был Носик Антон Борисович. Тот же Лейбов.

В общем, когда появились сотни русских пользователей в ЖЖ, там стало интересно. Кто-то писал нечто исповедальное, по-новому раскрывающее человека. Кто-то писал что-то неожиданное. А кто-то писал глупые и смешные вещи. И часто было просто непонятно, кто это. Разве что за исключением лично знакомых людей. Вы же понимаете, что это не Фейсбук: в самом начале там не было имен, за этим было интересно следить.

В самом начале в ЖЖ не было больших многодневных дискуссий. Когда в 2003-2004 годах туда пришла политика, начались долгие срачи. Самыми важными темами были война в Ираке; избирательная кампания в России, которая не без шума шла; дело «ЮКОСА», за которым я внимательно следил.

Самыми первыми людьми, осваивавшими ЖЖ, были те же самые люди, которые осваивали интернет в России. Их обзывают сейчас «отцами-основателями»: те же Лейбов, Носик, Вербицкий, Вернер. Это были либо люди, которые профессионально занимались только интернетом, как Носик, либо как Лейбов — люди из академической среды.

А дальше за ними пошли сотни. Я специальных исследований не вел, но мне кажется, что тусовка развивалась за счет людей медийных. Тогда, может быть, не все знали друг друга так плотно, как сейчас, но это всё-таки были люди между собой как-то знакомые, умеющие работать с информацией, рвущиеся к самовыражению через слово. Так что на втором этапе это были журналисты.

Затем уже было нельзя нарисовать какой-то групповой портрет пользователя ЖЖ. Ты мог скитаться по этому сайту и находить странные сообщества любителей аквариумных рыбок или девочек, обсуждающих косметику. И везде были свои звезды, гигантские треды и непонятные темы. Их становилось всё больше и больше.

На виду всегда были какие-то звезды, которые таковыми были не только в ЖЖ. Но на самом деле прелесть любой социальной сети, не только ЖЖ, заключается в том, что такая сеть довольно быстро начинает жить своей жизнью, образуется множество непересекающихся миров. За этим было интересно наблюдать.

Так что коллективного портрета пользователя ЖЖ нарисовать нельзя. Тем более, это были годы взрывного роста российской интернет-аудитории. В конце 1990-х было еще легко описать аудиторию интернета. Случайных просто не было. Создание сайта какого-нибудь ресторана тогда становилось событием. А сейчас сколько их каждый день открывается? В общем, массовость быстро размыла тусовку.

Тысячником я стал довольно быстро. Может быть, это потому, что я остроумный человек, пишу смешные вещи, которые нравятся людям.

Феномен русского ЖЖ был связан с нашим логоцентризмом, с ориентацией на литературное творчество, с желанием высказать экспертную точку зрения по любым вопросам. Мне кажется, это наши национальные черты. И когда появился удобный инструмент, где всё это можно было делать абсолютно бесконтрольно, собирая поклонников, меряясь с другими популярностью и сразу же получая ответы положительные и негативные, это стало втягивать. Всё это затронуло бездны русской души.

Разговоры о смерти ЖЖ сегодня — это смелые утверждения. В основном их произносят интернет-старожилы или люди из медийной тусовки. Аудитория ЖЖ, действительно, не прирастает прежними темпами или даже уменьшается, но там остаются миллионы пользователей, которые продолжают производить какие-то страшные гигабайты контента о политике и аквариумных рыбках.

В общем, он жив и большой, но перестал быть модным в определенной среде. Сейчас можно вспомнить, как это происходило: блокировки юзеров по политическим причинам, покупка его «Супом». Попытки монетизировать сайт, созданный для дневников американских подростков и за счет своей инфраструктуры, ни к чему хорошему не привели. В итоге это приводило к тому, что обсуждали: за какую публикацию Сурков положил ЖЖ? А потом оказывалось, что это криворукие программисты из «Супа» вписывали возможность отправить какое-нибудь сердечко и всё сломали.

Эти возня и неудобство вытесняли из него людей, заинтересованных в постоянном нахождении в контакте с другими; в возможности иметь дело с ресурсом такого же рода, но который не ломался бы, в котором бы не пытались тебе что-то продать. Также ЖЖ, видимо, проиграл из-за того, что в новых социальных сетях оказались более удобные возможности для оперативного общения.

Появление любого нового носителя, как это было тысячу раз описано в книжках по теории коммуникации, сильно меняет сознание людей, которые имеют дело с информацией. Интернет приучил нас к тому, что ценность высказывания значительным образом упала. Из-за того, что информационная жизнь ускорилась, всё, сказанное вчера, сегодня уже не имеет цены. Поэтому появилась потребность в быстром контакте. Платформы, под это заточенные, оказались намного эффективнее ЖЖ.

Люди, которые активно осваивали ЖЖ — это было промежуточное поколение, воспитанное на другой культуре общения с информацией. Грубо говоря, это были газетные люди, которые постигали новую среду. А актив Фейсбука — это те, для кого интернет всегда был естественной средой информационного обитания.

В какой-то момент политики поняли, что ЖЖ — это хороший способ общаться с избирателями. Они, или их секретари, заводили блоги. Политтехнологи поняли, что ЖЖ можно использовать для сливов. Эта технология появилась еще на заре массового освоения интернета, но блоги сделали ее эффективнее.

Когда-то для этого делались специально левые сайты, на которых вывешивались документы типа «политик Иванов насилует детей». И какая-нибудь газета, которая не могла про это написать, сообщала, что ее журналисты нашли в интернете интересный сайт. Этот тупой ход быстро потерял актуальность, потому что никто больше не доверял анонимным сайтам. И в этот момент появляется сайт, на котором толпы неизвестных людей что-то пишут. В этой среде можно было технически легко и бесплатно выбросить какую-нибудь информацию, и потом ее как угодно раскручивать. Там же, в ЖЖ, впервые появились специально нанятые тролли или боты, которые блокировали любое обсуждение.

Было время, когда я совсем перестал писать специально в ЖЖ и стал его использовать только как записную книжку. Там просто легче найти, что ты оставил. В какой-то момент я стал по старой памяти читать ленту — 100 каких-то упорных ветеранов, продолжающих регулярно писать. Но и они в какой-то момент стали дублировать посты в Фейсбуке. Сейчас, когда мне совсем нечем заняться, а я сижу перед компьютером, то иногда туда заглядываю на полчаса.

Всем пишущим людям я советую читать русскую классику, потому что она дисциплинирует не столько ум, сколько руку. Сейчас мы пишем только руками, мало задействуя голову. Такое чтение дисциплинирует. Если человек пишет хорошо и интересно, то он обязательно добьется популярности среди какого-то количества людей. И это будет для него не так стыдно, как добиваться популярности скандалами и писанием заведомо идиотских текстов. Это может быть не так эффективно, как публиковать фото девочек топлесс, но полезнее. Хотя фото девушек топлесс мы не капли не осуждаем, а всячески приветствуем.